— На Вулкане Лея, Эван, Совок и Т'Ария учились в одной школе. Они знают друг друга уже почти пять лет и, насколько я знаю, в последнее время никаких проблем у них не было. В детстве они пару раз подрались, но и не более того. Вы придаёте этой конфронтации слишком много значения.
— Возможно. Давно вы знаете этих девочек?
— Давно. Практически всё то время, что они живут на Вулкане, — Сорел не стал вдаваться в подробности. — Полковник… вы случайно не знаете, на что она тратит заработанные деньги?
— Догадываюсь… — хмыкнул Литгоу.
* * *
— Откуда здесь такие ухабы? — выдохнул Совок, хватаясь за корень дерева, растущего на краю почти отвесного обрыва, и подтягиваясь наверх. — По всем законам логики, здесь должна быть равнина.
Лея присела на поваленное дерево и закурила, используя для этой цели старинную бензиновую зажигалку, которую сканеры обнаружить, разумеется, не могли.
— Два с половиной века назад, Совок, законы логики тут не работали. Раньше здесь располагалась стратегическая точка, по которой был нанесён ракетно-ядерный удар противника, а потом ещё в течение целой недели взрывались боеприпасы на складе, горели дома и самолёты; но этого, конечно, уже никто не видел. Остались только общие описания и снимки с орбиты. Впрочем, в то время мало где на Земле сохранилась прежняя жизнь. В тех районах, что не пострадали от войны, полностью рухнула экономика, перестали функционировать основные инфраструктуры и социальные программы… словом, развал был полнейший. Это, — Лея махнула рукой в сторону отвесных холмов, — всего лишь шрамы той войны. Они ничего не значат. В то время здесь творились дела и похуже.
— Кто выиграл в той войне? — поинтересовался Совок, выдержав дипломатическую паузу.
— Никто, — Лея искоса посмотрела на Совока и усмехнулась. — Да и как ты себе представляешь такую победу? Те, кто остался вживых, медленно умирали среди обломков величественной некогда цивилизации.
— Брось, Т'Гай Кир, — прищурился Совок. — А как же весь этот трёп о том, что люди — основатели Федерации, и не будь их, не было бы и её?
— Основатели… — Лея вздохнула. — Ну, в общем, это так. Однако ты забываешь об одном существенном факте. Это ваши люди вытащили нас из того хаоса, что царил тогда на Земле. Не будь вас, не было бы и нас. Правда, следующие сто лет твоих предков просто поперёк себя пёрло от гордости за своё благородное начинание, но это уже, конечно, детали. Чего они только не делали, чтобы не выпустить в Космос людей! Тормозили программы по разработке первых варп-двигателей, направляли своих преподавателей в Звёздную Академию, чтобы было удобнее контролировать процесс обучения пилотов, и даже лично проводили отбор в первый отряд звездолётчиков, что был сформирован после войны. И всё это под знаменем искренней заботы о нас, несчастных.
— Боялись, что вырастят конкурентов? — Совок иронически приподнял одну бровь.
— Нет, — очень серьёзно ответила Лея. — Просто боялись. Обычный страх родителей, которые видят, как подросшие дети уходят на свою первую вечеринку с выпивкой и ночёвкой. В конце концов, человеческое упрямство одержало верх, и вот результат — мы с тобой сидим в этой дыре на морозе, и у нас с тобой абсолютно одинаковые шансы примерить капитанские нашивки… лет через двадцать. Нет, Совок, Федерация есть результат совместных усилий как Земли, так и Вулкана, только вот сами вулканцы этот факт почему-то предпочитают игнорировать. Типа нас тут и рядом не стояло, это всё они, они и ещё раз они. Вот так.
— Ты много знаешь, — вежливо констатировал Совок, отмахиваясь от сигаретного дыма.
— В отличие от некоторых, я много читаю.
— Мне почему-то кажется сейчас, что ты старше меня, — сказал Совок, глядя на низкое холодное солнце, лучи которого едва-едва пробивались сквозь слой облаков.
— Наверное, это потому, что так оно и есть, — хмыкнула Лея. — Или ты забыл о том, что проживёшь в два раза дольше, чем я?
— Может, ещё и не проживу, — возразил тот. — Может, геройски погибну в каком-нибудь неравном бою с клингонами, и в два раза дольше проживёшь ты. А то и в три, кто знает?
— Ты прав, — Лея быстро взглянула на часы. — В этом мире всё относительно. Ну, всё, нам пора идти.
— Я замёрз, — признался Совок полчаса спустя.
— Ничего себе! — возмутилась Лея. — Что же я буду с тобой делать, когда наступит ночь? Ладно, сейчас солнце поднимется выше и немного потеплеет, так что ещё отогреешься. Или давай подерёмся — благо, время пока ещё терпит.
— Да пошла ты…
— Ну вот, так всегда! — возмутилась девушка. — Все вы, вулканцы, одинаковы — одни разговоры и пустые обещания, а когда доходит до реального дела, только вас и видели!
— Знаешь, я не виноват, что Сорел пообещал тебе нечто такое, что явно не в состоянии выполнить, — мрачно заметил Совок, — так что нечего валить с больной головы на здоровую. Скажи лучше, сколько нам ещё осталось до штаба?
— Десять километров, — ответила Лея, посчитав что-то в уме. — Не так уж и много, если правильно рассчитать силы. Мы подойдём к ним как можно ближе и затаимся — будем ждать сигнала от Эван и Т'Арии.
— Ладно, даже принимая в расчёт наши с тобой скорбные пси-способности, это, пожалуй, может получиться. Однако я по-прежнему не понимаю, как мы справимся с Джонсоном и его охраной. Ни мои, ни твои способности в этом деле особенно не помогут.
— Ты и знать не знаешь моих истинных способностей, Совок, — оскалилась Лея. — Но демонстрировать я их, само собой, не собираюсь. Просто навалимся на штаб все вместе, пусть побегают, а мы, тем временем, сделаем своё чёрное дело. Не бойся, мы с тобой ещё станем легендой этого курса!
— Главное, чтобы не самой печальной…
* * *
Невероятно, но десять часов спустя, когда над полигоном снова сгустились сумерки, в группе номер семнадцать потерь по-прежнему не было.
Посмотрев на Литгоу, Сорел понял, что тот спит с открытыми глазами, не сводя с экрана внимательного, но несколько остекленевшего взгляда.
— Идите спать, полковник, — сказал он, сжалившись над человеком. — Я подежурю за вас.
— Я не сплю! — Джон встряхнул головой и потёр красные глаза.
— Идите. Иначе завтра вечером вы уснёте прямо на построении.
— Как я могу спать, когда мои дети там одни? — огрызнулся Литгоу. — Вы бы уснули?..
— Вы им всё равно сейчас ничем не поможете. Если что-нибудь случится, я вам скажу. И потом, курсантам после игры дадут трое суток отдыха, вам — нет. Улавливаете логику?
— Вы прямо как моя жена, — ухмыльнулся Джон. — Ладно, уговорили. Разбудите меня через два часа.
— Хорошо.
— Даёте слово?
— Зачем? Вы подозреваете меня в склонности к обману? — поинтересовался Сорел в таких жутких интонациях, что Джон не выдержал и расхохотался, расстилая на полу одеяло.
— Бросьте ломать комедию, майор! Я уже давно понял, что эта манера говорить для вас совершенно неестественна. Не беспокойтесь, я никому не передам, если вы случайно брякнете что-нибудь такое, что никак не соотносится с вашим благородным происхождением…
Сорел едва заметно поморщился, в глубине души проклиная себя последними словами. Впрочем, переживал он совершенно напрасно — его поведение было безупречно с любой точки зрения, просто пускать пыль в глаза таким людям как Джон Литгоу было, по меньшей мере, бесперспективно. Его дети и курсанты уже давно прочувствовали эту простую истину на собственной шкуре, а вот Сорелу ещё только предстояло в этом убедиться. Однако сдавать свои позиции он не торопился.
— Не примёрзнете? — поинтересовался он минуту спустя, протягивая Литгоу второе одеяло, которое выглядело ничуть не теплее первого — стандартная армейская укладка для похода.
— Оставьте себе, ночью здесь будет холодно. А примёрзну — польёте кипятком, кофейник рядом.
— Представляю, что вас ожидает…
— Не камень, не потрескаюсь.
— Спите, полковник, — Сорел решил прекратить этот разговор, пока он не перешёл в классическую дружескую перепалку, где у него уже точно не останется ни малейших шансов выглядеть достойно. — У вас всего два часа, и время пошло.
Сорел оглянулся и увидел, что Литгоу уже спит. Вот это да… Мне бы такие способности.
Литгоу был похож на некоторых старших офицеров с «Худа» — тех, что прожили на свете достаточно долго для того, чтобы легко отличить истинного вулканца от того, кто просто хочет таковым казаться; и, в то же время, были всё ещё достаточно молоды для того, чтобы тут же начать переделывать его согласно своим представлениям о том, что больше пойдёт ему на пользу. Опасная раса, содрогнулся Сорел. Нам повезло, что они оказались такими доверчивыми — тогда, два века назад. Теперь, видя их в деле, начинаешь понимать, что люди, со свойственным только им упрямством, рано или поздно, восстановили бы всё на Земле и без их помощи. И ещё неизвестно, какой бы тогда оказалась неизбежно последовавшая встреча двух ныне братских народов…
